Д Кузиманза - Ну и что, что тролль[СИ]
— Эй, Ингигерда! — крикнул Айвен, пытаясь делать это уверенно. — Тебе помочь?
— Нет, уже помогли! Здорово у вас вышло, хотя кричали какую-то ерунду! Зато драконов удивили до остолбенения, так что они стали совсем ручными.
— Ну вот, — фыркнул Иво, — хотели, как лучше, а получилось, как всегда.
— Так ведь укротили же их! — весело прожужжал над их головами Стальной, а Полосатый проворчал:
— По-дурацки, но успокоили. Слушай, великолепный маг, ты не мог бы выключить свой фейерверк.
— Да, фейерверк. То, что ты наколдовал, называется фейерверком, — сказала, подходя к ним, Ингигерда. — А иллюминация — это всякие цветные фонарики, гирлянды из них, светящиеся украшения. Вот иллюминация тут, как раз, нужна. Понимаешь? Только тут, вокруг гостиницы, понимаешь? Тут, а не везде. Если опять перепутаешь, то перепугаешь все здешние страны и континенты!
— Не перепутаю, — со вздохом сказал Айвен, и вокруг: на стенах и крыше гостиницы и каких-то построек возле неё, на невысоких деревьях под окнами, на лошадях и на людях зажглись разноцветные огоньки, фонарики и светлячки. В сочетании с непрекращающимися взрывами и вспышками фейерверка зрелище было фантастическое. И опять раздались человеческие крики, но уже не испуганные, а восторженные, хотя и совершенно нечленораздельные — это окрестные жители и постоянные посетители корчмы, стоя на почтительном от корчмы и драконов расстоянии, громко выражали восхищение.
— Ну, как вам искусство мастера Айвена? — спросил Готфрид с таким видом, словно весь переполох был спланирован ими заранее.
— Очень! — наконец смогли выговорить зрители.
— Спасибо, только этого мне не хватало, — уныло сказал Айвен. — И я не знаю, как выключить фейерверк…
Но его перебил Иво:
— Пока он их поразвлекает, а потом, может, что-то и сообразишь. Но я вот о чём… Эй, великолепная колдунья, а скажи-ка нам, откуда ты так всё отлично знаешь? И перемещаешься по этой стране, и догадываешься, о событиях, и разбираешься в Янгсшире. Вряд ли в твоём институте был магический факультатив. Где твой Гугль?
— Гугль? — обрадовалась Ингигерда. — Ты помнишь?!
— Кажется, помню. Но что там о твоих знаниях?
— А ничего. В основном я советуюсь с драконами.
— С драконами?! — ужаснулся Готфрид.
— На моём месте и ты поступил бы так же, если бы оказался здесь, а под рукой была только эта упряжка.
— Никаких проблем, — махнул рукой Иво. — Пошли советоваться с драконами.
— А как же посольство? — напомнил Айвен.
— Подождут. Не сидеть же нам тут всю жизнь? Вы как хотите, а я против! Лучше эрудит-дракон, чем вонючие болотные кикиморы и всякие поганые бездухи. И вообще: я хочу домой!
После шума автострады и ужаса аварии — покой и тишина.
И негромкое ржание коня. Звук, которого совершенно не ожидала на небе или в раю, куда могла попасть. На ладони почувствовала что-то влажное, тёплое и одновременно живое. Это "что-то" ритмично и легко ударяло её, словно хотело, чтобы она открыла глаза. И опять — ржёт конь. После невыносимой боли и блаженной дремоты это не казалось странным, но немного сбивало Матильду с толку. Если она пересекла черту между жизнью и смертью, то откуда здесь кони. Или это те кони, о которых она читала в "Мифах и легендах"? Они запряжены в колесницы Аполлона и прочих богов, и тогда понятно чувство неземной лёгкости, как будто парила в воздухе, и полное отсутствие боли. Может быть, её везут по мосту к Воротам Богов? Правда, нечто тяжёлое оттягивало плечи, но ясно же — крылья.
Улыбнулась и открыла глаза. Бояться нечего. Конь, который тёрся мордой о её ладонь, явно принадлежал кому-то из мифологических героев — красивому, молодому, который приехал за ней и увезёт её в чудесный замок. Хотела на него посмотреть и как-то поблагодарить, повернула голову… слова благодарности замерли у неё на губах. Это был не рай!
Конечно, таких цветов, которые росли на сказочно-прекрасной поляне, Тилли не видела даже во сне. Если бы не сидела в седле на спине большого рыжего коня, то нарвала бы их целую охапку, уткнулась бы в них лицом и наслаждалась бы ароматом. А так — рыжий конь тыкался в её ладонь мордой, глядя удивительно умными глазами.
— Спокойно, — сказала она ему, успокаивая на самом деле себя. Не знала, где находится, что делает с мечом в ножнах и кожаным щитом, притороченными к седлу? И зачем её конь остановился на дороге перед старинным замком?
Замок вырисовывался, как на картинке из романа: белые, высокие стены, башни с флюгерами в виде драконов на крыше и разноцветные флаги, где попало. Удивительно, однако, под стенами был не ров с водой, а великолепный сад, на одной из аллей которого Тилли сейчас и находилась, а к главным воротам вела широкая мощёная дорога из разноцветных камней, пересекавшая сад. Ну, и совсем не странно, что по такому саду прогуливались дамы в платьях с подолами шириной от края до края аллеи и кавалеры в смешных, словно надутых, ярко-полосатых штанишках. Смешных, конечно, в мире, откуда Тилли попала сюда!
Её конь нервно пошевелил ушами, но всё так же не спускал с неё глаз, как будто хотел что-то сказать. Тилли, немного волнуясь, протянула руку и в ответ погладила его между умных глаз, по тёплой и приятной шерсти. Конь закрыл глаза, насторожил уши и очень тихо заржал, наверное, от удовольствия. Тилли улыбнулась в ответ, но тут же насторожилась и обернулась. Ветер принёс шум и крики со стороны людей, которые гуляли у стен. Конь, как видно, тоже услышал, потому что насторожил уши и фыркнул.
— Проверим, что там случилось, кроме нашего появления, — решительно сказала Тилли, вспомнила всё, что читала о верховой езде и сжала пятками бока своего скакуна.
— Это богиня Морриган! Сама смерть пришла к узурпаторше! — крикнул кто-то.
Люди в благоговейном молчании смотрели, как она взяла в руки свой великолепный меч, отливающий кровавыми пятнами. Зловещая всадница стремительно ворвалась в открывшиеся ворота.
Рыцари? В латах? Полные идиоты, потому что неуклюжие и не смогут удрать!
Её вдруг охватило воинственное, кровожадное безумие, ещё сомневалась, но уже неслась навстречу защитникам узурпаторши. Первый из них успел только широко открыть глаза от изумления, но крикнуть уже не успел — его отрубленная голова с беззвучно шевелящимися губами совершила кровавое сальто и упала под ноги другому рыцарю, который как раз пытался напасть на Тилли. Она злобно захохотала, когда он в ужасе отпрянул и, как бревно, повалился на камни двора. Тычок острием — и сердце его пробито.
А Тилли уже спрыгнула с коня прямо перед мечами трех рыцарей и, прежде чем они пошевелились, одним мощным ударом лишила их голов. Услышала свист оружия за спиной, но даже не обернулась, только опять злобно расхохоталась: меч даже не коснулся её кожи. Ударила назад не глядя, довольно кивнула в ответ на предсмертный хрип очередной жертвы, а потом несколько раз махнула мечом перед собой и смеялась, с удовольствием глядя, как её жертвы падают на землю: кто без руки, кто без головы, а кто и перерубленный пополам!
— Есть желающие? — спросила издевательски, глядя на опешившее воинство.
В тот же миг её ударило копьё. Вернее, это была попытка удара, но острие выполнило странный поворот и ловко накололо на себя трёх рыцарей — словно куропаток на вертел. Тилли наконец обернулась.
— А, это ты развлекаешься? — узнала стражника с балкончика и небрежно стукнула того кулаком свободной руки. Существование его в тот же миг закончилось, правда, не откручиванием головы… уже нечего было откручивать.
Остальные защитники с нелепым звоном, скрежетом и грохотом неуклюже разбегались.
Тилли видела себя словно со стороны — странное состояние, как будто в её теле и разуме подселился кто-то, знающий что должна делать и говорить.
— С этой минуты беру замок под свою руку, — сообщила восхищённым сопровождающим и сконфуженным защитникам. — Без моего согласия никому не позволено ни войти сюда и ни даже попытаться выйти. Я хочу видеть герцога Герберта или его родителей!
— Принца?
— Он получил корону герцога-правителя. Я хочу видеть герцога Герберта!
— Да смотри, кто тебе мешает? Но нас ты не удержишь в замке! Рук не хватит, — среди толпы рыцарей как всегда нашёлся заносчивый кретин, которому тут же подхихикнули недавние трусы.
Тилли улыбнулась одной из самых ужасных улыбок Морриган:
— Вы сами этого захотели!
В ту же самую минуту земля затряслась, потрескалась и открыла в некоторых местах замкового двора и на дороге за распахнутыми воротами бездонные трещины, хотя сам замок и стены с башнями ничуть не пострадали и продолжали выглядеть великолепно и нарядно, как на картинке. Ничего не произошло и с добровольной свитой новоявленной богини, а вот перепуганные защитника замка попадали на землю и уже не пытались открывать рот.
